Кандидатский минимум - Страница 57

Однако и это было еще не все. Присмотревшись к юному князю, можно было усомниться в его половой принадлежности — ведь юношам как-то не очень свойственна грудь третьего размера, да и попа у них, как правило, немного не такой формы. В общем, Людовику Пятнадцатому предстояло впасть в подозрение, что это не совсем Александр, а скорее Александра. Которое потом подтвердит Воскобойников — да, мол, это и есть княжна Александра, внучка того самого князя Ивана Милославского. Причем тут ему даже не придется врать — упомянутая девушка, еще только начиная работать на бабку, откликалась на имя Сашка Вертихвостка. Действительно, она умела очень завлекательно вертеть тем местом, откуда в случае своего наличия рос бы хвост. А император уже озадачил кого надо поиском случайно уцелевших Милославских — чтоб, значит, они ее удочерили, увнучили или еще как подтвердили свое родство с этой замечательной девушкой.

— А вдруг не захотят? — поинтересовался тогда Платон, но понял свою ошибку еще до того, как глянул на императора. Как то есть они могут не захотеть — совсем, что ли, дурные? Да это лучше будет самим сразу повеситься.

Женская свита Воскобойникова была набрана им по результатам предварительных исследований вкусов французского короля — Платон не исключал, что какая-то из девушек может понравиться ему сразу. Ну, а если нет, то появится материал для корректировки предъявляемых к кандидатке требований.

Примерно в это же время в Россию из Пруссии возвращался великий химик, микробиолог и астральный целитель Кристодемус. Его миссия в Берлине увенчалась полным успехом по всем направлениям. Король в результате лечения почувствовал себя лучше, и его приступы внезапной ярости почти прекратились. Шенда понимал, что тут сработали не столько чудодейственные свойства керосина и даже не его мерзкий вкус, столько цена оного препарата. Королю просто жадность не давала зря гневаться, она оказалась куда сильнее болезни. В общем, в состоянии больного наступило улучшение, и какая разница, что за фактор сыграл в этом решающую роль.

А еще Кристодемус вез лично написанное королем приглашение императору Петру Второму ближайшим же летом посетить Берлин. Вот целитель и торопился в Москву, дабы поскорее передать письмо его величеству. Хотя, конечно, только этим причины для спешки не ограничивались.

Узнав подробности о керосиновой коммерции Кристодемуса, император предупредил, чтобы тот сразу сказал, когда цена новейшего чудодейственного лекарства начнет падать. Потому как молодой царь из каких-то своих соображений не хотел долго держать в тайне тот факт, что керосин получается из нефти. Так вот, за всего за две с небольшим недели в Пруссии Шенда заработал почти шесть тысяч талеров, причем более чем на две трети — именно на керосине. То есть ни о каком насыщении рынка и связанным с ним падении цены не могло быть и речи, и целитель торопился лично поведать об этом его величеству, чтобы он как-то подкорректировал свои планы относительно разглашения тайны. Пусть все и дальше считают, что керосин получается из моржового жира. Причем моржи годятся не абы какие, а только те, которые старше тридцати лет. Император специально ввел именно такое условие, дабы браконьеры, кои неизбежно там появятся, не трогали моржовую молодь, а били только глубоких стариков. Кристодемус, услышав то условие, даже задумался — да какая же польза может быть от этих ластоногих, что царь о них так заботится? Однако до сих пор узнать хоть что-то обнадеживающее так и не удалось.

Ломоносов пока еще не пустился в путь, но тоже собирался в ближайшее время покинуть Санкт-Петербург и двинуться в Москву, имея при себе весь запас полученного соединения калия с хлором, которое с подачи императора уже именовалось ломоносовой солью. Вещество действительно оказалось хоть и опасным в обращении, но очень интересным. В частности, будучи смешано с сахаром, серой и мелко толченым стеклом, оно образовывало гремучую смесь, взрывающуюся от удара определенной силы. Кроме этого, так называемого инициирующего разрыв-состава (название было предложено царем вместе с заданием на разработку), Михаил, обнаружив, что новая соль ведет себя во многом подобно селитре, по собственной инициативе попробовал сделать на ее основе порох. Этот получилось, хотя и не при таком соотношении компонентов, как в обычном порохе, и новый оказался примерно вдвое мощнее, вот только обращаться с ним требовалось куда осторожней. Все бы хорошо, но ружья при выстреле давали слишком сильную отдачу, а у одного даже треснула казенная часть ствола. А вот пистолеты с новым порохом стреляли намного лучше почти без каких-либо неприятных последствий. Задумавшись, почему так, Михаил пришел к выводу, что все дело в скорости горения. Она должна быть такой, чтобы порох полностью сгорел как раз за то время, что пуля разгоняется в стволе, а не больше или меньше. У старого пороха эта скорость зависела от того, насколько плотно был запрессован заряд, а у нового такая зависимость была выражена гораздо слабее — он всегда горел очень быстро. Изложив все это в письме его императорскому величеству, Ломоносов в ответ получил вежливый выговор за то, что передает столь секретные сведения обычным письмом, и приказ возвращаться в Москву, где будут созданы все условия для продолжения исследований.

Получив приказ выяснить, откуда Феофан Прокопович узнал о розыске в Рязани людей, пытавшихся летать, Анастасия Ивановна выполнила его довольно быстро. Оказалось, что у владыки была собственная разведслужба — хоть и совсем маленькая, но довольно эффективная. Руководил ей некий иеромонах из Пскова, отец Антоний. Возраста он был среднего, никак не больше сорока лет, но выглядел куда старше из-за чахотки, причем, похоже, в последней стадии. Узнав все это, император пригласил иеромонаха на ужин, не очень опасаясь заразиться — все-таки в детстве ему делали прививку.